Каждое утро, когда я ухожу на учёбу, сцена, разыгрывающаяся на пороге, может показаться комедийной только на первый взгляд. Мой маленький сын, как будто проекция моего внутреннего состояния, вцепляется в меня, выставляя все свои эмоции на поверхность. Сначала он стонет, потом заливается слезами, а в конце концов он разражается гневом. Мужу приходится поднимать его на руки в попытке отделить его от меня, чтобы я могла просто покинуть дом. Каждый шаг по улице сопровождается чувством грусти — в этот момент я начинаю винить себя, представляя, как ему тяжело оставить маму. И мысль о том, что ещё месяц я буду проводить утро таким образом, не оставляет меня в покое.
После нескольких часов, когда я звоню домой, выясняется, что мой сын с удовольствием пообедал и сейчас весело играет. Но стоит мне вернуться, и мир рушится. Сразу же после того, как я переступаю порог, он превращается в маленького монстра: начинает капризничать, баловаться, раскидывать игрушки. Муж с недоумением наблюдает за этим превращением и говорит: «Без тебя у нас всё было нормально!»
Этот парадокс заставляет меня задуматься: что же происходит? Подобные ситуации стали происходить регулярно. Когда к нам приходят бабушки, они часто шутят: «Ты его слишком разбаловала. У нас он был послушным!» В детском саду воспитатели, похоже, считают меня источником проблем, потому что без меня он словно становится одним из лучших воспитанников.
Это постоянное наблюдение терзало меня. Я долго шла по кругу: может, я не достаточно строгая? Может, моя мягкость приводит к тому, что ребёнок не уважает ограничения? Почему мой сын может спокойно играть с другими, но при этом буквально срывается в истерику рядом со мной? Почему он собирает игрушки в садике, а дома каждая просьба перерастает в битву?
А затем я осознала, что это также отражает и мои собственные внутренние переживания. Когда я чувствую себя подавленной, вместо того чтобы делиться своими переживаниями, я стараюсь держать лицо и следовать привычному режиму. Но когда приходит момент расслабиться, я позволяю себе выдать все эмоции, которые копятся внутри. Это проявляется в слезах, и в ощущении того, что мир не идеален, в необходимых, но зачастую игнорируемых моментах.
Дети, как и мы, нуждаются в безопасном пространстве для выражения своих эмоций. То, что мы интерпретируем как «плохое поведение», на самом деле может быть проявлением доверия. Ребёнок понимает, что мама — это человек, который примет его во всех проявлениях. Об этом нельзя забывать. Мамы — это надежные убежища, куда можно принести все невзгоды, с которыми сталкиваются наши дети в течение дня. Если у ребёнка есть возможность быть «плохим», «грустным» или «истеричным» рядом с любимым человеком, он тем самым учится справляться с эмоциями.
Это не просто «плохое поведение». Это способ выразить свои внутренние переживания и получить необходимую поддержку. Мама выдерживает все эти фрустрации, понимая, что именно в её объятиях малыш может работать с его чувством уязвимости. Каждая истерика в её присутствии — это шанс для ребёнка проработать свои нерешенные эмоции, выплеснуть их и научиться управлять своими состояниями.
Когда кто-то указывает мне на то, что мой ребёнок плохо себя ведёт со мной, я теперь уверенно отвечаю: «Как прекрасно, что у него есть возможность вести себя свободно и проявлять эмоции с тем, кто его любит». Не у всех детей есть такая роскошь. Каждая истерика, каждая капризная нотка — это шаг к пониманию себя и своим чувствам. И в конечном итоге, чем больше ребёнок позволяет себе быть открытым, тем легче ему будет справляться с собственными эмоциями в будущем.
Материнство — это не просто воспитание, это обмен энергией, где каждая слеза и каждая улыбка имеют значение. Учить детей любить и принимать себя, несмотря на несовершенства, — это, пожалуй, одна из самых важных задач, которые мы можем выполнить ради их будущего.
